После неудачи поднять восстание вождь мутантов (бывший полковник медицинской службы империи) дарит Максиму один из последних самолётов планеты — огромный бомбовоз. Максим решает заключить союз с Островной Империей — отдалённой страной с сильным флотом, чьи белые субмарины иногда нападают на Страну Отцов. Вместе с Гаем он летит туда. В полете Максим случайно попадает в зону действия башен и видит, что Гай по-прежнему поддаётся влиянию излучения, однако теперь его фанатичная преданность направлена уже на Максима лично. Самолёт сбивает оставшаяся со времён войны автоматическая система противовоздушной обороны. Максим догадывается, что, возможно, и его космический корабль сбила и взорвала она же. Максиму удаётся посадить сбитый самолёт в море на воду и спасти себя и Гая. У берега Максим и Гай находят полузатонувшую и заброшенную белую субмарину, а в ней альбом с фотографиями массовых убийств жителей Страны Отцов и мутантов (в том числе массового расстрела детей), отражающими идеологию Островной Империи. Им ясно, что ни о каком союзе с Островной Империей не может быть и речи.

Островная империя контролирует мировой океан посредством мощного подводного флота. Островитяне регулярно устраивают высадки десанта с подводных лодок, с устрашающей бесчеловечностью проводя карательные акции против населения прибрежных территорий Материка. В былые годы Островная империя совершила минимум две попытки массового вторжения на Материк.

Островной Империи, построенный с безжалостной рациональностью Демиурга, отчаявшегося искоренить зло. В три круга, грубо говоря, укладывался этот устрой.

Внешний круг был клоакой, стоком, адом этого мира – все подонки общества стекались туда, вся пьянь, рвань, дрянь, все садисты и прирожденные убийцы, насильники, агрессивные хамы, извращенцы, зверье, нравственные уроды. Тут было ИХ царствие, тут не знали наказаний, тут жили по законам силы, подлости и ненависти. Этим кругом Империя ощетинивалась против всей прочей ойкумены, держала оборону и наносила удары.

Средний круг населялся людьми обыкновенными, ни в чем не чрезмерными, такими же как мы с вами – чуть похуже, чуть получше, еще далеко не ангелами, но уже и не бесами.

А в центре царил Мир Справедливости. «Полдень, XXII век». Теплый, приветливый, безопасный мир духа, творчества и свободы, населенный исключительно людьми талантливыми, славными, дружелюбными, свято следующими всем заповедям самой высокой нравственности.

Каждый рожденный в Империи неизбежно оказывался в «своем» круге, общество деликатно (а если надо – и грубо) вытесняло его туда, где ему было место – в соответствии с талантами его, темпераментом и нравственной потенцией. Это вытеснение происходило и автоматически, и с помощью соответствующего социального механизма (чего-то вроде полиции нравов). Это был мир, где торжествовал принцип «каждому – свое» в самом широком его толковании. Ад, Чистилище и Рай. Классика.